«Одни будут прикидываться нищими, другие — богатыми». Продюсер Александр Акопов о кинобизнесе после карантина

Мы делали главные деловые СМИ страны, теперь делаем лучше — подпишитесь на email-рассылку The Bell!

«Киношники будут снимать. Нет силы, которая их остановит»

— Александр, вы где самоизолировались?

— Дома, в России. Для меня это вообще не проблема. Я и так три-четыре дня в неделю работал из дома. Мне так больше нравится.

— А съемки продолжаются?

— У нас, слава богу, не было ничего такого, что можно и нужно было бы остановить. Сейчас у нас идет development, а запускаться мы должны были в августе. Один проект требует порядка 20 съемочных дней в Италии. С ним мы по тонкой грани проходим, но есть надежда, что почти не пострадаем.

При этом в отрасли, конечно, многие ребята были застигнуты врасплох. Кто-то смог подпольно доснять что-то, кому-то пришлось остановиться. Наши голливудские друзья позавчера придумали (они умеют придумывать, конечно), что у них будет такая штука: safe production environment.

— Очень по-американски звучит.

— Конечно. Это набор правил, согласно которым Брэд Питт и все остальные будут, условно говоря, мыть руки перед принятием или, наоборот, раздачей духовной пищи.

— Какие именно правила?

— Никто пока не знает. Но уже вышла статья о них в Variety. Случайно такие вещи не происходят. Ясно, что появятся какие-то правила и где-то через пару недель все выскочат на площадки и начнут работать. В принципе играть на расстоянии 1,5 м друг от друга — совершенно нормально.

— Вы состояние Голливуда сейчас примерно представляете? Все в руинах?

— Представляю. Они там все с удовольствием гуляют и отдыхают, но нервничают. Голливуд — это же такое неврастеническое общество. Там говорят: you are worth your last project, your last film, last show и т. д. Стоишь столько, сколько твоя последняя работа. Внутреннее состояние всех профессионалов определяется тем, где у него будет следующая работа. Поэтому все перманентно в трясучке. Целый месяц такой трясучки — серьезное испытание.

— Цифры в Америке, конечно, пугающие. Думаете, так быстро все может закончиться?

— Смотрите, Америка же совершенно не демократическое общество, а социалистическое — по риторике. Но по сути там трудовое законодательство очень простое: работодателям, большим боссам совершенно наплевать, что будет с трудящимися. Нефтяники будут добывать нефть, киношники будут снимать, магазины будут продавать. Нет силы, которая в состоянии это остановить.

Вот у нас социалистическое общество — полностью. Стоит чему-то случиться — начинаем бегать и приговаривать: как бы не задело самого слабого, самого дальнего человека в нашей стране. Поэтому мы готовы остановить все: заводы, пароходы, газеты — лишь бы не нанести вред какому-то мифическому пострадавшему где-то. Видите, я совсем не гуманист по своим речам получаюсь. Но так и есть на самом деле, что поделать: американцы, как всегда, будут работать, мы, как всегда, будем праздновать и отдыхать. Мы позволяем себе на Новый год две недели отдыха. Майские — это как бы вообще вынь да положь, тоже почти две недели. Тут такое счастье — коронавирус. Замечательно!

— Я спросила о съемочном процессе вот почему. Сейчас все непрерывно смотрят фильмы и сериалы — кажется, что уже пересмотрели все, что можно. И тут такой большой перерыв в творческой деятельности…

— Нет, этот перерыв не мог еще сказаться. [Топ-менеджер Netflix Тед] Сарандос уже выступил, сказал, что не надо беспокоиться по этому поводу. И это правда. Они производят 700 наименований программ и сериалов в год.

Нормальный телеканал обычно считает так: если программ больше 40, зритель начинает путаться. А Netflix не стесняется делать много. Молодцы!

Это серьезный эксперимент. Компания же до сих пор в минусе. Видимо, долго еще будет в минусе по деньгам. Но американский финансовый рынок позволяет такие вещи, как Netflix, как сланцевая нефть.

— Сланцевую нефть уже не позволяет.

— Позволяет. Пока продолжают как-то дергаться. Они, понятно, находятся в инвестиционной фазе. У них есть деньги на развитие, и никто из их кредиторов пока не пришел и не сказал: минуточку, тут кризис, давайте заканчивать. Все-таки финансовая система Соединенных Штатов — уникальная конструкция, которая позволяет многое…

«Через несколько месяцев никто не вспомнит, что это было» 

— Безусловно, видеосервисы и в целом индустрия развлечений — один из бенефициаров пандемии и одновременно спасительный круг, благодаря которому мы тут все не сходим еще с ума. Вы представляете этот ярчайший мир.

— Это племя, дикое. Я бы так сказал.

— Я пытаюсь понять, как происходящее уже изменило вашу индустрию и как изменит в будущем.

— Это же чисто психологическая история. Человек едет в поезде, через какое-то время ему начинает казаться, что он всю жизнь в нем находится. Или вы приехали в гости — и через какое-то время вам начинает казаться, что вы в этом месте живете. А на самом деле вы в поезде или в гостях временно, у вас есть свой дом. [С пандемией то же самое.] Через несколько месяцев никто не вспомнит, что это было.

Время от времени такие вещи случаются: чума, холера... Я сам очень хорошо помню холеру в Одессе в 1973 году, я был тогда довольно взрослым ребенком. Ходил по городу, где была холера.

— То есть вас не изолировали?

— А мы были туристами. В Одессе была знаменитая на всю страну барахолка, она прекрасно функционировала. Люди тогда тоже, конечно, что-то понимали и торговали джинсами на расстоянии примерно 2 м друг от друга. В общем, нам, прошедшим разные кризисы, вся эта [нынешняя] ситуация представляется скорее веселой.

— Думаю, вам все в таком свете представляется, потому что смотрение в онлайн-кинотеатрах взлетело на десятки процентов.

— Я бы не стал переоценивать. Например, Amediateka не стала предоставлять бесплатный доступ ко всему контенту. Во-первых, не можем по контракту с HBO этого сделать. Во-вторых, я считаю, что и так в стране достаточно бесплатных сервисов. Мы открыли только первые серии, это все равно довольно много контента. [Такие] промопериоды позволяют бесплатно подключить огромное количество людей. Но платящими подписчиками становятся реально 4–5%. Я не думаю, что у кого-то в индустрии больше. Впрочем, и 5% — это неплохо. Даже 3% — хорошо.

Ребята, которые работают по бесплатной модели, наверное, выиграют сейчас. Другое дело, что все равно у людей не будет столько времени, сколько сейчас, чтобы смотреть [кино и сериалы].

Большой плюс ситуации в том, что существенное количество людей в стране узнали в принципе о существовании легальных видеосервисов. Но они узнали и о существовании пиратов, потому что те тоже не стоят на месте, тоже расширяют аудиторию.

— Время, когда большие премьеры будут массово проходить не в кинотеатрах, а в интернете, все-таки, на ваш взгляд, пока не пришло?

— Американцы могли бы легко это делать уже сегодня — при их оборотах. Но Голливуд — очень консервативная конструкция. У нас рынок растущий, свежий, с кучей амбициозных людей. Мы могли бы быстрее на эту модель перейти. Проблема — в финансах. Если коротко: законы функционирования нашей индустрии создаются в лос-анджелесском обкоме. И он пока не решил, что онлайн-кинотеатры — это вещь. Думает…

— Я разговаривала с режиссером Тимуром Бекмамбетовым. Он очень топит за более дешевые способы производства кино.

— Получать прибыль можно по-разному. Можно больше зарабатывать, можно меньше тратить. Тимур — мой товарищ, он замечательный человек. Всегда генерирует идеи и делает [что-то] вне зависимости от того, что люди вокруг думают. Но я не верю в то, что люди откажутся от дорогих вещей, больших фильмов.

За всем этим стоит мощнейший психологический механизм. Покупая, например, телевизор за $10 тысяч, вы понимаете, что он реально стоит $8 тысяч, но кто-то по дороге получил премии. Покупая билет в кинотеатр за $10, вы знаете, что фильм, который вы посмотрите, стоит $100 млн. Где еще такое возможно?

— То есть это приобщение людей не к прекрасному, а к тому, что можно описать словами «дорого-богато»?

— Дорого-богато, конечно. Не случайно, опять же, наши американские друзья в кризис 1930-х запускали большие красивые дорогие картины. Они знали, что на них пойдут, и пойдут много раз. Так появилось широкоэкранное цветное кино. Стивен Спилберг несколько лет назад вообще сказал, что большие фильмы надо прекратить выпускать в количестве 50 штук в год — надо выпускать 10. При этом билет должен стоить $50 или $70, как на мюзикл.

— Правило «чем больше денег, тем лучше результат» в общем случае действует?

— В общем случае — конечно. Все-таки пока еще придумать можно больше, чем мы видим на экране.

— Следовательно, эта мечта, что онлайн-кинотеатры будут править миром скоро-скоро, как-то не очень выдерживает критики.

— Там будет все серьезное, трогательное и т.д. Я с трудом себе представляю даже «Игру престолов» в кинотеатре. Если вы внимательно вспомните темп, ритм... Или мощность спецэффектов — да, для телевидения это дорого и даже богато, но не для кинотеатра. Представьте себе двухчасовой блокбастер под названием «Битва за Королевскую гавань» и сравните с любыми «Мстителями» или, я не знаю, «Звездными войнами», «Властелином колец», «Пиратами Карибского моря». Последнюю серию «Игры престолов», из которой попробовали сделать блокбастер, стыдно даже вспоминать.

«“Игра престолов” — хорошее кино. Но медленное»

— Знала, что кончится этим: мы будем обсуждать «Игру престолов». Итак, вы хотите сказать, что разочарование фанатов вызвала попытка снять киношный финал?

— Они не могли не попытаться. Логика драматургии предполагает наличие кульминационного момента. Его нужно было снять богато, мощно, серьезно — по сравнению со всем тем, что было в предыдущих восьми сезонах. Как могли — сделали. Было же еще ограничение по срокам. Не случайно последний сезон короче других. В целом, если вы посмотрите внимательно, увидите, что «Игра престолов» — это очень хорошее кино с богатыми декорациями, в котором в основном все-таки разговаривают. Кого-то еще режут. Но режут очень медленно.

— Постоянно режут. Или травят.

— Но медленно. Для большого экрана это медленно.

— Мне кажется, что двухчасовой блокбастер — вся «Игра престолов» в одном фильме — заполнил бы кинотеатры. Люди бы забыли о страхе заразиться. Конечно, это взгляд дилетанта.

— Это не будет похоже на «Игру престолов». Есть «Звездные войны», а есть мультфильмы по «Звездным войнам», есть спин-оффы «Звездных войн» — это все разные категории. Какой-то серьезной философии, моментов, от которых вы дрожали, когда смотрели сериал, в фильме не будет. Содержательно полнометражный фильм — это как полторы серии. Вам просто не хватит материала.

— Но вы как продюсер вложились бы в такую историю?

— С удовольствием. Если бы нашлись авторы, которые в состоянии это придумать. Понимаете, наша профессия, и здесь, и в Штатах, про одно: про придумать и изложить.

Камеры у всех одинаковые, свет одинаковый, денег при желании найти можно. Режиссерских открытий за последние лет 20 я лично не вижу. Конечно, я в этом дилетант, киноведы просто голову мне за эти слова отрежут, потому что это их хлеб. Но я так считаю: все эксплуатируют классические постановочные приемы. И развивается кино за счет историй, за счет сценариев. А телевидение развивается исключительно за счет сценариев.

— Сейчас время сценаристов. Сиди дома и пиши.

— Совершенно верно. Я вот и сижу дома с текстами сценаристов, что-то с ними пытаюсь сделать.